2022-12-27 22:29:22
Сегодня год, как не стало Егора Просвирнина. Наверное, вы все уже прочитали штук шесть или семь текстов об этой дате. Хотелось бы написать пару слов и мне – после его смерти я ничего не написал, а лишь выложил песню, которую Егор всегда слушал, когда тяжесть бытия начинала казаться невыносимой: «На сопках Маньчжурии». В своё время я ничего не написал, потому что, во-первых, меня накрыло сюрреализмом ситуации, а, во-вторых, мне казалось неуместным присоединяться к хоралу некрологов: мы с ним последние пару лет были в не очень хороших отношениях, да что тут греха таить, мы весьма публично разругались и наговорили друг другу всякого, чего не стоило бы говорить.
Спустя некоторое время я всё же решился связаться с М. Она мне рассказала, что Егор собирался идти на контакт со мной, чтобы помириться и позвать снова работать вместе, как мы работали вместе с 2012 по 2018 год. У меня тоже были такие мысли в голове. Очень жалею о том, что этому было не суждено случиться.
Если есть один моральный урок, которому меня научил Егор, то это невозможность компромисса со злом. Собственно, в каком-то смысле этот моральный ригоризм в конечном итоге и привёл к тому, что наши пути разошлись таким неприятным образом. Но при всех (мякго говоря) разногласиях, есть одна вещь, о которой мы никогда не спорили – это безоговорочная поддержка сражающейся Новороссии. Русская Весна была самым ярким часом «Спутника и Погрома», да и самого Егора, да и моим. Пока лучшие русские люди сражались и гибли за степи и терриконы, мы старались ковать им духовную броню, а иногда и не совсем духовную (БТР «Спутник и Погром» не даст соврать).
Я как-то обвинял Егора в том, что у него нет настоящих убеждений. Это было глубоко несправедливо. У него было как минимум одно железное убеждение: все враги России должны быть уничтожены. И самым лучшим способом почтить его память будет если мы – коллеги, друзья, читатели; все, кто как-то завязаны на него – поможем нашей армии сделать именно это.
Я помню, как Егор очень волновался, когда в позорное минское время бандеровские свиньи начали угрожать сестре А., которая тогда жила на Украине. Мы с ним весьма серьёзно обсуждали варианты, как убить виноватых, если с ней что-нибудь случится. Эта черта мне больше всего нравилась в нём. Егор не думал о том, что возможно или допустимо. Он думал о том, что нужно сделать – не потому что так приказал кто-то, а потому что это дело чести.
И этой чистоты мысли, этой ясности цели нам сейчас очень не хватает.
Покойся с миром, Егор. В эти тяжёлые дни я часто думаю о тебе. Как и ты сейчас думаешь о нас.
4.5K viewsedited 19:29